Свой-чужой

Словосочетание «свой-чужой» позаимствовано мной из служебного лексикона войск ПВО. В самых общих чертах, этот проект об авиации: самолётах, вертолётах и …парашютистах. Но это в самых общих чертах, а по сути проект совсем о другом. В этих работах нет гнетущих комплексов и одиозного пафоса. Проект чрезвычайно лёгок (пожалуй, единственное, что сближает его с авиацией)… и изящен. Я просто нарисовал массу картинок, вот и всё. Ассоциируемое с авиацией, в данном случае, — частность, непосредственно с авиацией несоотносимая. Здесь как бы иной нерв, иная заряженность, иная тема. Действительно, вместо самолётов могло быть что угодно. Авиация в моих работах во всём своём огромном арсенале — своеобразная начинка компьютерной игры в войнушку, взаправдашность которой виртуальна. Это некая игра. Нет вопросов «что?» или «как?», я остаюсь за пределами мучительного поиска новых средств выражения. Вчера я с сотоварищами  лепил снеговиков, потом разрисовывал детские книжки-раскраски, лежал с фотоаппаратом в московской слякоти, созерцая Тибет сквозь редкие нынче сугробы, в коих чуть позже обнаружил груду мусора, обрамив который в шикарные буржуйские рамочки, заявил, что это — искусство. Сегодня великорусская тоска повернула меня к самолётам, вертолётам и, недолго думая, половину из них по-просту «замочил». Понарошку. А искусство – это вообще понарошку, и в него играют. А «свой-чужой» — не более, чем условности этой игры.